Мемуары (от французского mémoires – воспоминания) – автобиографические записки; воспоминания о событиях и лицах прошлого, прямо или косвенно причастных к жизни автора" [7, с. 303]. «Мемуары – по своей сути одно из уникальных образований литературы, которое «сложно отнести к определенной классической иерархии жанров» [3, с. 25]. До сих пор среди ученых нет единой трактовки понятия мемуарный жанр. Мемуары по своим типологическим разновидностям существуют в виде дневников, записок, воспоминаний, автобиографии, исповедей, писем и путевых заметок. Мемуары нам представляются одним из ценнейших источников в любой литературе, т. к. очевиден как читательский интерес, так и авторский к подобному жанру.

Корни крымскотатарской мемуарной прозы уходят в XVI век в период появления известного труда «Тарих-и Сахиб Герай хан» автором, которого был Кайсуни-заде Мехмед Нидаи¹, известный также как Реммаль Ходжа (что означает «астролог» – Т. К.). Данный труд автор написал по просьбе дочери хана Нур-Султан Хани после трагической смерти ее отца в 1551 г. Также можно отметить работу Хаджи Мехмеда Сенаи «История Ислам Герай III» (вторая половина XVI века), а также произведение Сейид-Мухаммед Ризы эль-Кырыми – «Семь планет в известиях о государях татарских», которое было написано в 1737 году.

Говоря о крымскотатарских мемуарах первой половины XX века, можно отметить роман-эпопею Исмаила Гаспринского «Молла-Аббас» (1887 г.). Одна из глав романа «Френкистан мектюплери» («Французские письма») является автобиографичной, которой присутствуют элементы мемуарной прозы, а также роман «Кунь догъды» (1905 г.) («Солнце взошло»). Необходимо также отметить воспоминания Февзи Алтуга «Kırım Hatıraları: Rus iç savaşı ve açlık, 1918-1922» [8] («Крымские воспоминания: Гражданская война и голод 1918-1922 гг.») в которых автор описывает события, произошедшие в Крыму в 1918-1919 гг., а также голод в 1921-1922 гг. свидетелем которых он был. Заслуживают внимания воспоминания Абдурамана Бари, эрудированного учителя из-под Керчи, написанные в 1960 годы и выпущенные отдельной книгой в 2008 году под названием «Аятымнынъ унутылмаз левхалары» [1] («Незабываемые зарисовки моей жизни»). Они хронологически охватывают период с 1906 по 1943 гг. и являются отображением основных событий жизни Крыма через восприятие их рядовым сельским интеллигентом из «глубинки» Крымского полуострова. Примерно в это же время свои мемуары напишут современники Джафера Сейдамета Шевки Бекторе «Волга къызыл акъаркен…» [2] («Волги красное течение…»), Мустеджип Улькюсал «II Dünya Savaşında (1941-1942). Berlin Hatıraları ve Kırım Kurtuluş Davası» [11] («II Мировая война. Берлинские воспоминания (1941-1942) и борьба за независимость Крыма») и автобиографический роман Дженгиз Дагджи «Hatıralarda Cengiz Dağcı. Yazarın Kendi Kaleminden» [6] («Дженгиз Дагджи в воспоминаниях. Пером самого писателя»).

Одним из ярких произведений мемуарного жанра первой половины XX века по праву можно назвать воспоминания Джафера Сейдамета «Базы хатыралар» [10] («Некоторые воспоминания»). Писатель был в числе первых, кто обратился к подобному жанру и таким образом создал одно из заслуживающих особого значения мемуарное произведение в национальной литературе и культуре крымских татар.

Период между русской революцией 1905 года и установлением советской власти в Крыму в 1920 году, являющийся одним из драматичных и кровавых эпизодов в истории крымскотатарского народа, остается не до конца изученным. Следует также отметить, что при исследовании этих событий присутствуют политические и идеологические предубеждения и пристрастия. Объективное и всестороннее изучение проблемы усложняется отсутствием до сих пор доступа ко многим архивным документам, а также крайней ограниченностью свидетельств очевидцев и участников этих событий.

Воспоминания Джафера Сейдамета, одного из лидеров борьбы крымскотатарского народа за независимость своей родины в 1917-1918 гг., находившегося в гуще всех тех событий, безусловно, является одним из ценнейших документальных источников крымской истории этого периода.

При изучении и анализе мемуаров, в том числе и Джафера Сейдамета, необходимо учитывать определенную субъективность относительно тех исторических событий и личностей, которые описываются в произведении, тем не менее, это нисколько не умаляет ценности его труда для потомков. Говоря о причинах написания своих мемуаров, Джафер Сейдамет отмечал: «Какой бы простой и незаметной ни была наша роль в исторических событиях, она имеет смысл уже только тем, что, будучи их очевидными свидетелями, мы отобразили время таким, каким мы его видели и понимали. Уверенный в этом, я счел своим долгом записать все свои воспоминания, но, к сожалению, отсутствие у меня на руках необходимых документов не позволило осуществить задуманного. Все же, не в силах отказать себе в этом, я написал лишь часть своих воспоминаний» [5, №1].

Фрагменты воспоминаний были опубликованы уже после смерти автора, на страницах журнала «Emel» в 1961-1967 гг. (в общей сложности в 38 номерах). В 1993 году мемуары вышли на турецком языке отдельной книгой, которую к изданию подготовил Фонд исследований тюркской культуры «Emel». Говоря о времени написания «Некоторых воспоминаний» можно привести информацию, приведенную в предисловии к изданию, написанную Сабри Арыканом, где говорится, что Джафер Сейдамет приступил к написанию мемуаров примерно за 15 лет до своей смерти, т. е. в 1945 году. В этот период было написано три тома, однако завершить её и опубликовать он не успел [10, с. 11; 5, №1]. Если говорить о временных рамках, затронутых в произведении, то они охватывают детство Джафера Сейдамета, начиная с 1894 г. и заканчиваются периодом оккупации Крыма немецкими войсками в мае 1918 г. Последующие страницы его воспоминаний в книгу не вошли по объективным причинам: «Часть личного архива пропала в годы второй мировой войны, другая же часть, в виде разрозненных дневниковых записей, так и осталась необработанной самим автором ввиду его безвременной кончины» [10, с. 11; 5, №1], – отмечает Сабри Арыкан во вступительной статье.

Говоря о форме «Базы хатыралар» и, основываясь на классификацию, предложенную профессором Татьяной Колядич, данное произведение, будучи мемуарно-биографическим повествованием, как о самом авторе, так и об исторических событиях и лицах, можно отнести к смешанному жанру мемуарной литературы [3, с. 25].

Структурно мемуары Джафера Сейдамета представляют собой отдельные рассказы, посвященные тому или иному событию, имеющие заголовок и разные по объему, от нескольких абзацев до нескольких страниц. События, описываемые в нём, происходят большей частью в Крыму, в хронологической последовательности.

Произведение предваряется вводной статьей автора, в которой он кратко рассказывает историю Крыма, крымских татар периода Крымского ханства и заканчивает событиями 1917 года. Последний абзац является как бы заключительным, где в нескольких предложениях автор эмоционально пишет о своем месте в тех исторических событиях: «Я тоже жил в те великие исторические дни. Кто знает, может быть, мои глаза закроются вдали от Родины…. И я не увижу возрождение моей страны, крымских тюрков, (крымских татар – Т. К.) и тюркского мира…. Несмотря на это, в своем последнем дыхании я буду говорить, что жил в те исторические дни» [10, с. 28].

Что касается художественного аспекта произведения, то, безусловно, эта его составляющая имеет ярко выраженную тенденцию. Уже с первых строк автор, описывая свое детство, пытается романтическими и ностальгическими красками показать своеобразную красоту тихой, спокойной, а временами насыщенной яркими событиями сельскую жизнь южнобережных крымцев. Начало его учебы в старометодной, а затем и в новометодной школах. Жизнь их большой семьи, поездки Дервизу с отцом, а также прогулки верхом на лошадях с друзьями в окрестностях родного села Кызылташ и вдоль берега моря, посещение цирка в Ялте, которое оставило неизгладимое впечатление как одно из самых ярких событий в его детстве. В то же время в произведении находят отражение и трагические эпизоды из его детства: с болью и горечью описывает он трагическую смерть младшего брата Веби, а, спустя несколько лет, смерть среднего брата Амзы, свою непродолжительную учебу в старометодной школе, где было взято за правило использование телесных наказаний учеников.

Важное место в мемуарах автор отводит периоду учёбы за пределами Крыма, в Стамбуле, где он знакомится с другими учащимися крымцами, с которыми у него завязывается дружба на многие годы, подробности организации общества крымских студентов, а затем тайного общества «Ватан». Под влиянием исторических событий в Турции начала XX века, а затем, в период учёбы во Франции, идей французских социалистов, происходит трансформация его политических взглядов.

В мемуарах достаточно подробно освещена общественно-политическая жизнь Крыма в 1910-1918 гг., и, прежде всего, деятельность молодых революционеров во главе с Челеби Джиханом, Джафером Сейдаметом и их соратниками среди крымскотатарской интеллигенции и всего населения о целях и задачах национальной борьбы за независимость Крыма. Автор особенно обстоятельно повествует о событиях 1917-1918 гг., раскрывая многие ранее неизвестные страницы, относящиеся к этому периоду. Все это он описывает с такой точностью, присущим его стилю изяществом, образно и эмоционально, что не оставляет читателя равнодушным. Читатель, словно сам погружается в ту эпоху и оказывается невольным свидетелем тех событий.

Для подтверждения сказанного приведем несколько фрагментов из воспоминаний. Описывая эпизод из своего детства, отъезд на учебу в город Акмесджид (Симферополь) и прощание с родными, автор отмечает: «Разлука с деревней, с братьями и сестрами, отцом, а в особенности с матерью, вызывали во мне глубокую горечь, какое-то безнадежное отчаяние и страдание, перед глазами все стояла мать со слезами на глазах…» [10, с. 32-33; 5, №3].

Во время каникул Джафер Сейдамет, путешествуя по Крыму, познакомился с пламенным поэтом Шамилем Тохтаргазы. В мемуарах он пишет об этом событии: «С воодушевлением он читал нам свои стихи. Однако более чем сами стихи, меня поразили его тонкая душевная организация, чувственно-эмоциональное восприятие красоты Крыма, искреннее переживание за трагическую судьбу народа» [10, с. 53; 5, №9].

В воспоминаниях автор с глубокой печалью повествует о кончине в Бахчисарае великого просветителя Исмаила Гаспринского и его похоронах: «Погасли и закрылись его праведные, лучистые глаза. Но его девиз «Единство в языке, в мыслях и делах», оставаясь вечно пылающим факелом в истории тюрков, будет беспрестанно озарять их мысли и души» [10, с. 129; 5, №27].

В «Некоторых воспоминаниях» имеется следующий эпизод: после напряженной работы в Комитете Джафер Сейдамет и Номан Челеби Джихан, прогуливаясь по аллее парка, услышали протяжную печальную мелодию, которую исполнял скрипач. "Челеби Джихан попросил его исполнить одну из старинных крымских мелодий, тот заметил: «Ооо, я вижу, тебе знакомы жемчужины нашей музыки. От кого ты слышал эту мелодию?" Я уже не помню названия этой песни, но ее слова и мелодия дополняли друг друга, как кисточка феску» [10, с. 187; 5, №43].

В рассказе «Мой первый учитель революции Джафер Одаман» автор описывает, как на фоне революционных событий 1905 года в Ялте активно симпатизирующий революции Джафер Одаман оказал большое влияние на своего юного тёзку в формировании его мировоззрения. В своих мемуарах по этому поводу автор с пафосом написал: «Те, кто отверг личное благополучие, кто во имя своего народа готов идти на смерть, кого уничтожают в тюрьмах, в бескрайних снегах Сибири… Они стали моим идеалом, отныне их путь стал для меня примером» [10, с. 45; 5, №6].

Приведенные короткие отрывки из мемуаров в определенной степени показывают особенности стиля Джафера Сейдамета, выразительность его языка, многообразие используемых лексических средств и интонационных элементов.

К примеру, невозможность засватать сестру Джафера Аблаева за Джафера Сейдамета последний устами отца выражает метафорой: «Двум берегам черного моря не сойтись». По-европейски одетого Челеби Джихана с глубокими знания Корана обозначает метафорой: «Ходжа (мусульманский религиозный авторитет. – Т. К.) без чалмы и халата». Удивительную сообразность слов и мелодий в песне, дополняющих друг друга, сравнивает с кисточкой и феской. А вот еще один пример: Джафер Сейдамет, направляясь верхом на лошади в Ялту, по дороге встречает дядю Хатипа, спешащего туда же, который на вопрос «Куда направляетесь, дядя?», отвечает поговоркой: «А ты думал, тебе одному Танры (Всевышний. – Т. К.) уготовил рай?!» .

В своих мемуарах писатель создал множество ярких, колоритных и запоминающихся образов, начиная с образов его отца и матери, братьев и сестёр, друзей и товарищей по учебе, по политической деятельности. Среди них, безусловно, особое место занимает Челеби Джихан, самый близкий друг и соратник писателя. Они искренне уважали и ценили друг друга, плечом к плечу шли к общему идеалу. Это ярко прослеживается в повествованиях автора о своем незабвенном друге, в создании образа это неординарной и героической личности, пожертвовавшего своей жизнью за свободу и процветание отчизны.

Любую эпоху невозможно представить без конкретных имён и личностей, связанных с ней, являющихся символами изображаемого периода, а также во многом творцами её истории. Не случайно одной из ценнейших, интереснейших и своеобразных составляющих «Некоторых воспоминаний» является портретная галерея современников. Встречи и общения с ними оставили неизгладимое впечатление в памяти автора и, решая задачу воссоздания облика эпохи, он насыщает свое произведение портретными зарисовками героев и персонажей. Они играют важную роль в изображении культурно-исторического и социально-бытового фона воспоминаний. В воспоминаниях Джафера Сейдамета портрет личностей – это не фотография. В тексте произведения его роль и значение существенно шире. Автор не ограничивается простым описанием внешности героя, он использует портрет героя как в качестве средства создания образа, так и для выражения авторского мира художника. Анализируя портретный компонент в «Некоторых воспоминаниях» следует подчеркнуть, что писатель талантливо решил задачу по созданию на страницах своих мемуаров необычных по своей изобразительной силе и художественной яркости портретов современников. Среди них были его соотечественники, друзья, соратники по национальной борьбе: Исмаил Гаспринский, Номан Челеби Джихан, Сеит Джелил Хаттатов, Усеин Боданинский, Асан Сабри Айвазов, Амет Озенбашлы, Абляким Ильмий, Сулейман Сулькевич, Усеин Балич и др., политические и общественные деятели: Михаил Грушевский, Владимир Винниченко, Василий Шульгин, Симон Петлюра, Александр Керенский, Юзеф Пилсудский, Талаат паша, Энвер паша, Ахмет Мидхат, Аяз Исхаки, Садри Максуди, Мехмед Эмин Ресуль-заде и многие другие.

Особенность словесного портрета, как и портрета в живописи, заключается в его четко выраженной адресности, прямой обращенности к индивидуальности определенной личности [4]. Благодаря литературному портрету в мемуарах Джафера Сейдамета мы получаем художественно-целостную характеристику личности. Причем этот портрет срисован с реальных людей, в отличие от художественных произведений, где герои могут быть вымышленными.

Как тонкий психолог, писатель умеет проникнуть в самые глубокие уголки сердца своих героев, увидеть и выразить свойственные каждому из них особенности. Приведем несколько коротких примеров.

После встречи в Киеве с Владимиром Винниченко автор воспоминаний замечает: «Хотя Винниченко не внушал нам такого доверия, как Шульгин и Грушевский, он оставил впечатление человека, без сомнения, использующего все средства во имя интересов своего народа» [5, №44].

Повествуя о конгрессе мусульман России в Москве в 1917 г. и о впечатлении от речи одного из делегатов от киргизов-казахов, автор пишет: «Меня покорили не только выразительность его речи. Убедительность логики, но и особая интуиция в толковании обсуждаемых вопросов» [5, №40]. В Севастополе Джафер Сейдамет стал свидетелем полемики Керенского и Колчака на собрании в Офицерском доме и заметил о втором: «Но более всего меня поразила его безупречная речь. Фразы лаконичны, выразительны и ёмки, сравнения просты и убедительны» [5, №41].

Как правило, для воссоздания образа и раскрытия психологического, нравственного облика портретируемого Джафер Сейдамет нередко использует диалог. Например, прием диалога мы видим в эпизоде встречи с маршалом Юзефом Пилсудским в Варшаве, которую он до мельчайших подробностей описывает в своих воспоминаниях. Вопросы, которые он задает маршалу, его ответы на них, живой интерес Пилсудского событиями в Крыму, Украине, России и Турции - благодаря всему этому Джафер Сейдамет добивается максимальной выразительности при составлении словесного портрета маршала. «Я убедился, что маршал, будучи уникальным революционером, искусным военачальником, сильным государственным деятелем, как великие люди искусства умел контролировать свое волнение. Неудовлетворенность своими свершениями, поиск новых возможностей для ещё больших дел – вот основная черта его сущности… «Будущее Польши», – эта мысль постоянно живет в его голове. Его сердце билось с этой мыслью» [9, с. 81], – отмечал Джафер Сейдамет в своих мемуарах.

Другая не менее интересная встреча у Джафера Сейдамета состоялась в июле 1917 года с председателем Украинской Центральной Рады Михаилом Грушевским в Киеве, куда он приехал вместе с Аметом Озенбашлы в качестве представителя от крымских татар Крыма. Эта встреча также оставила неизгладимое впечатление в его памяти. Так, описывая их разговор с Михаилом Грушевским, он отмечал: «Седобородый, с вдохновенным лицом и небольшими подвижными глазами, энергичный и решительный, он вызвал наше удивление и восхищение своей неутомимой деятельностью. Крупнейший историк Украины, ранее готовивший кадры образованной молодежи во Львовском университете, сейчас, в Киеве, отдавал все свои силы на создание новой истории Украины. Он, несомненно, лучше других понимал значение исторического наследия, лучше других мог наметить цель устремлений и определить кратчайший путь к ней» [5, №43]. Джафер Сейдамет отмечает способность Михаила Грушевского внимательно выслушать собеседника и дать исчерпывающие комментарии относительно тех или иных политических событий, происходивших в тот период, особо подчеркивая, что русская революция приведет Россию к распаду, в связи с чем всем нерусским народам необходимо теснее сплотиться [5, №43].

Такое же портретное описание автор создает и в отношении других украинских политических деятелей: председателя Генерального секретариата (УЦР) Владимира Винниченко, министра иностранных дел (УЦР) Василия Шульгина, главы директории (Украинской Народной Республики) Симона Петлюры. Все эти встречи и беседы помогают писателю составить необыкновенную портретную галерею с десятками исторических личностей, предсталенную в его мемуарном труде.

Являясь важным источником фактографических сведений по истории Крыма первых двух десятилетий XX в. и, в особенности, располагая богатейшим материалом о событиях 1917-1918 гг., имевших решающее значение в национальном пробуждении крымскотатарского народа и в его борьбе за независимость Родины, «Некоторые воспоминания» имеют непреходящее значение для исследователей. Они содержат ценный документальный материал не только для историков, но и для литературоведов в их научных изысканиях, а также и для самих художников слова. Сочетая в себе правду исторического документа и силу художественного обобщения, мемуары Джафера Сейдамета являются произведением высокого художественного мастерства, и всегда будут привлекать повышенный интерес широкой читательской аудитории.