С Рустем агъа Хаведжи мы познакомились случайно.

Я, 6-7 лет назад в газете «Голос Крым» давал объявление, что ищу старожилов из Алушты. Что интересно, никто из старожилов Алушты не откликнулся. Откликнулись всего 2 человека. Это были старожилы сел Кикинеиз и Заланкой. Я решил, что это необычные люди и обязательно должен поехать к ним в гости.

И на самом деле откликнувшиеся старожилы были интересными рассказчиками. Мне позвонил Рустем агъа Хаведжи, уроженец села Кикинеиз. Я поехал к нему в гости домой в район Маршала Жукова в г. Симферополе. Рустем агъа имел проблемы с ногами, поэтому в свои 87 лет на момент общения плохо передвигался, но память у него была отличная. Рустем агъа помнил наизусть много стихов, был начитанным человеком. В свои 87 лет Рустем агъа писал статьи в газете «Къырым», но книгу написать ему было не по силам. Рустем агъа был религиозен, несмотря на возраст, держал Ораза.

Ценность воспоминаний Рустем агъа в том, что он смог сохранить свой диалект. Я искал древности, которые сохранились в микротопонимах, диалекте Кикинеиза. Я нашёл, что хотел узнать. Может быть, наши специалисты по языку смогут перевести смысл микротопонимов и определить, к какой группе языков относятся отдельные слова.

После тех двух встреч, на одной из которых участвовал Ильми Сеит- Аблаев, я в третий раз был в гостях у Рустем агъа Хаведжи. Мы тогда с ним говорили о рыболовстве в Кикинеизе и способах ловли рыбы. К нему тогда ещё пришёл его сосед – старожил из села Янсала, что в Бахчисарайском районе. Я его тоже записал. Но об этом в следующих записях.

Итак, о чем мне поведал уроженец Кикинеиза. Все что я здесь пишу, записано со слов Рустем агъа. Конечно, и он мог допустить ошибки.

Хаведжи Рустем Мемет огълу родился в Кикинеизе в 1923 г, это село находилось в Ялтинском национальном крымском районе Крымской АССР, сейчас существует под названием Оползневое. Смысл слова Кикинеиз Рустем агъа не знал. Я задал вопрос Рустем агъа: «Почему мы сохранили название села Кикинеиз и не знаем его смысл, а наш родной диалект относится к тюркской группе языков. Почему мы называем себя татарами?» Рустем агъа не смог ответить на эти сложные вопросы.

В Кикинеизе было 4 квартала - маале: Ашагъы, Юхары, Дерменджи маале, Бодур маале.

В селе до мая 1944г. было примерно 150 дворов крымцев– татов (понятие крымцы больше означает принадлежность к исламу, а мусульманами могли быть и бывшие христиане, при чем из разных племен). Сейчас в Кикинеиз вернулось всего 10 семей крымцев.

До мая 1944г. в селе жили несколько русских – Корчагин Ваня эмдже (эмдже и хала - так на старших говорили крымскотатарские дети в селе, в том числе и на русских), Воробьева Маруся хала, Игорева Фрося хала. Жили и греки (Рустем агъа на греков говорил урумы и дангалахи) – Караламбу, Тизириди, Карабиди. Но все дети учились в крымской национальной школе в Кикинеизе. Русские в Кикинеизе ходили в русскую школу в Алупке и Симеизе. Тогда не было такого, как сейчас, что не хочу учить крымский язык. Это было проявлением национализма. Кто обижал по национальному признаку, тех наказывали штрафами, такое порицалось.

Учителями в школе в Кикинеизе у Рустем агъа была Шамлы Урие оджа - первая учительница, Арзы оджа из Алушты (даже сохранилось фото 1933г.), Тарковский – учил до 4 –ого класса. В селе была начальная (башлангъыч мектеб) школа четырехлетка, потом сделали семилетку – орта мектеб. 2 года Рустем учился в Алупке. В школе все с утра делали зарядку. Школьников принимали в пионеры. Рустем агъа жил с бабушкой. После школы, ходил в лес за дровами. Тогда света не было и нужно было успеть сделать уроки. Вечером зажигали керосиновую лампу.

Политика интернационализма заключалась в том, что русские знали крымский язык, а крымские - русский. Эти два языка были государственными в Крымской АССР.

Отношения между народами были дружественные. Это сейчас декларативное отношение к государственному языку, когда крымцы лучше знают русский язык, чем свой родной крымский, а русские категорично отказываются знать язык коренного народа.

Как известно, во время завоевания Крыма Российской империей, в 1778 г. были выселены все христиане (урумы и ромеи). В 1783 г. произошла аннексия Крыма. Крым был включен в состав Российской империи. Хана заставили отречься от престола. Из Крымского ханства сделали Таврическую губернию. Российская власть Крым заселяла колонистами. В Балаклаву стали заселять греков – колонистов. Из них сделали греческий батальон, который должен был выполнять полицейские функции в среде южнобережных и горных мусульман.

В годы революции в 1917-1918 гг. большевики использовали архипелагских греков в травле против мусульман южнобережного Крыма. Греки устроили кровавый террор в отношении мусульман. Только в Алуште было расстреляно примерно 90 мусульман. Вообще про выселение христиан с Крыма в 1778 г. Рустем агъа не знал.

До 1918г. все земли были в руках помещиков, особенно на побережье Крыма. Местные жители были вынуждены наниматься на работу к помещикам (ыргъат иши). До революции все работали на богатых, их называли шорбаджы, они конечно хорошо жили. На ЮБК тоже были дворяне среди крымских татар, в их фамилиях было окончание -ский, например Гаспринский.

В 1915 – 1916 гг. школу, больницу, магазин организовал в селе помещик.

Рустем агъа родился у помещика дома, на которого работали родители по найму. Бывшая владелица имения Елена Михайловна изменила свою фамилию после убийства большевиками её мужа Кирилла Васильевича. Елена Михайловна вынуждена была уехать с региона, но потом приезжала в Кикинеиз.

После революции и гражданской войны 1917-1920 гг. все изменилось, даже изменилась система мер. Если раньше были аршины, версты, фунты, пуды, то появились километры и килограммы.

Рустем агъа период с 1921 года с установлением в Крыму советской власти считал хорошим временем, потому что у каждого появилась возможность бесплатно учиться, было равноправие, не было сословных привилегий. Так их воспитывала советская школа.

После Гражданской войны в 1921г. начался страшный голод. США пришла на помощь и открыла столовые для голодающих в обмен на золото.

Возле дома Рустем агъа была большая мечеть. В 1927 году в Крыму было сильное землетрясение, верхняя часть минарета разрушилась.

С 1928г. родители Рустем агъа из поместья перебрались и стали жить в Кикинеизе.

До 1929г. в селе были коммуны – все жители села с красным флагом в руках вместе каждый день ходили в поля на работу, с флагом возвращались. Потом вместо коммун появились колхозы. Каждый житель был обязан отдать свое имущество в коллективную собственность.

Каждый год до создания колхозов в село приезжали с Украины рабочие на сезонные работы, некоторые девушки выходили замуж, принимали ислам и меняли имя на мусульманское.

В 1929г. в Кикинеизе создали колхоз имени «III Интернационала». Сначала объявили, что колхоз дело добровольное. Но желающих вступить в колхоз и отдать свое личное, было мало. Во время создания колхоза каждый должен был войти со своим тягловым скотом, сельскохозяйственными инструментами для обработки почвы. Кто не хотел входить в колхоз, их объявили кулаками и выслали на Урал. В селе были богатые люди – Дерменджи Бекир, Сали ака, Хатме Усеин, Хатме Мемет, Абит Асан, Абит Усеин (у них были на яйле стада лошадей по 20-30 голов). Их объявляли кулакам и репрессировали.

Даже дети бедняков и кулаков понимали политику власти. «Сизин ашагъаныныз етер, энди биз ашайджамыз» - говорили дети бедняков детям кулаков, когда те хотели сорвать 2-3 ягоды винограда с колхозного виноградника. Советская политика искусственно привнесла в крымское село классовую борьбу.

Отец Рустем агъа - Мемет - отвел корову в колхоз. Мать Рустем агъа – Айше умоляла не отдавать. «Не плачь Айше, если не отдадим корову, то нас могут выслать на Урал» - сказал отец. Отец и мать работали в колхозе.

Табак сдавали государству, взамен колхоз получал пшеницу.

Во время колхоза за каждой семьёй закрепили 100 кустов виноградника, 10-15 фруктовых деревьев в зависимости от состава семьи и количества детей. Таким образом, хотели в село привнести социальное равенство. Весь остальной урожай считался колхозным.

У колхозников паспортов не было.

Дорогу Пошта ёлу в Кикинеизе заасфальтировали в 1932г. В Кучук кое и Симеизе по дороге были специальные казармы, где работали люди по уходу за дорогами.

В 1933г. в возрасте 54 года умер отец Рустем агъа. В семье было 4 детей.

С 1939г. Рустем агъа поступил в военный судостроительный техникум в Севастополе, потом работал в военном морском заводе.

В те времена между Севастополем и Балаклавой ходил трамвай. Рустем агъа, когда учился в Севастополе, ездил на трамвае до Балаклавы. В те времена Балаклавский район считался национальным крымским районом. В Балаклаве жили родственники. Халиль ака работал в Балаклаве заместителем прокурора. Во время войны он партизанил в лесах Крыма, там и погиб. Его имя есть в книге памяти. Ещё в Балаклаве жил брат Рустем агъа, он работал водолазом.

Во время оккупации Крыма фашистами Рустем агъа был в блокадном Севастополе.

Мы продолжили разговор про период оккупации. Турция открыла проливы для Германии и их корабли свободно плавали в Черном море. Советские войска были заблокированы в Севастополе, часть партизанила в лесах Крыма.

В лесах Крыма комиссаром южного соединения партизан был Мустафа Селимов, бывший председатель Ялтинского исполкома. Рустем агъа ещё вспомнил партизана Бекира Османова, Василия Черного. Фашисты за одного убитого своего солдата расстреливали 20-30 случайных людей. В румынской армии служили и ногъаи-эмигранты из Румынии и они были в Крыму.

По словам Рустем агъа, в 1946 г. Крым хотела себе взять США, дав деньги СССР во время войны.

Во время выселения крымского народа из Крыма в мае 1944г., Рустем агъа попал в Узбекскую ССР, в Андижанскую область, в Избасканский район, в местность Байтоз. Дядя жены Рустем агъа попал в Беговате в больницу, где работала Калия Элеонора Исаевна. В Беговате ходили слухи, кто попадает в больницу, оттуда не возвращается.

В национальном движении Рустем агъа активно не участвовал, но говорил, что каждый крымец подписывал документы движения и давал деньги.

Рустем агъа 44 года, 6 месяцев и 10 дней проработал на одном месте, вышел на пенсию. Работал в хорошем месте, ему сделали торжественные проводы. За время работы ему никто не сказал что-то плохое, хотя в коллективе работали узбеки, таджики, корейцы. Рустем агъа заслуженный рационализатор Узбекистана.

Село Кикинеиз находилось в хорошем месте, так как там было много воды.

Были такие родники: Чахыл Чохрах, Буюк Таш Чохрагъы, Камара Чохрагъы, Кирватин Чохрагъы, Балабан Чохрах, Сувух Су. Каждый год в марте местные жители Кикинеиза, Лимены, Кучук Коя выходили в горы и чистили источники воды. Сейчас все эти земли сделали заповедниками. У каждого возле дома у ворот был кран (чешме), поэтому за водой не ходили далеко. Место выхода воды называли гозь. Хуреизин гозю находилось возле больницы.

Скамник Байири

Шолбака (Чолбака) – возвышенность,

Марсака,

Сагъыр Дере,

Исар Бурун,

Кордон Буруны,

Пошта Байири,

Дермен Дере по пути в Байдары,

Кашка – название горы Кошка (Хош Хая), кашка это лагъаб.

На севере в сторону яйли были такие названия - Эски Богъаз, Фитнака, Чакъыл Чохрах.

Кочкунлер – оползни, обычно оползни были в местах, где было много воды. В квартале Дерменджи маале было много воды.

Мидога,

Эгерек Хая,

Буюк Хая,

Ялпах Таш,

Джива Хая возле Симеиза (сейчас называют Дива)

Мшатка, Мухалатка.

По пути в Байдары были Байдарские ворота. Через Кикинеиз проходила почтовая дорога с Ялты до Байдар, с Байдар до Севастополя.

Святые места азизы в Кикинеизе были возле родника Камара Чохрагъы. Возле родника было дерево Каркач Тереги (смысл слова Каркач Рустем агъа не знал), к которому привязывали полоски ткани – ямав. К азизу приходили и читали молитвы. В советский период в селе запрещали проводить массовые молебны, в том числе празднование Хыдырлез байрам возле азиза.

Ещё был Зююр Азизи и Афуз Сейдали Азизи, там тоже выходила вода, были камни.

Ещё существовала традиция массового молебна, чтобы был дождь – ягъмур дувасы, чтобы был хороший урожай. Также была молитва для остановки дождя.

В селе занимались выращиванием фруктов, винограда, было развито табаководство, держали скот, в лесу собирали кизил, дикие яблок и груши. Леса были очень богатые.

В селе было много винограда. Из винограда делали вино. До создания колхоза у каждого были свои виноградники. У крупных землевладельцев свои винные подвалы. Вино делали из сорта такай, для красноты вина ещё добавляли сорт изабелла. Вино пили на свадьбах. Рустем агъа помнит период

Шашла – ранний сорт,

Чауш,

Такай,

Эрте (яз) Каталон - ранний каталон,

Хыш Каталон - зимний каталон,

Изабелла,

Александра мускат - сейчас называют мускат красного камня – Хызылташ мускаты.

Делали бекмез из винограда, яблок, арбуза.

Сухофрукты делали из винограда, яблок, груш (грушу сушили в фурунах), кизила, инджира, дички (ахлап, кертме).

Из сухофруктов кипятили хошаф.

Узун Сап Алма,

Бумажный,

Кандиль,

Кандиль сынап.

Коклуз,

Бугъар армут,

Сарыянах армут - с одной стороны красная, с другой жёлтая груша,

Мирзами армут - этот сорт рос в лесу.

Также в лесу росла дичка груши - ахлап. Был съедобный ахлап и несъедобный - ташлы ахлап.

В лесу также было много кизила – хызылчых. Грибы мантар не ели.

Выращивали помидоры – патыльджан, огурцы - бостан, баклажаны – мор патыльджан, свеклу – чукундур, тыкву – хабах, перец - бибер горький перец – яхан бибер.

На зиму в бочках чапчах солили соленья туршу.

Ахбардах – подснежник

Зумбуль – имел синие (мас мавы) цветочки,

Сирсина - цветок с жёлтым цветочком, скорее всего это крокусы, ведь в Ялтинском регионе говорят Чиченья.

Мелевше – фиалка,

Маматеке – одуванчик, этот цветов собирали для государства, в корнях есть каучук. За 1 кг давали 10 кг муки.

Яйля капустанья – красный цветок, скорее всего это горный пион, так как в Алупке старожилы говорят гагустани, в Ялте - гогаша, в Алуште - гугуч.

Харанфиль – гвоздика,

Кузь чичек

Спанак - дикий щавель, шпинат, у урумов есть блюдо Спанакопита,

Нане - мята,

Хыджытхан – крапива,

Капустанья,

На яйле рос чай – яйля чайи, имел синие цветочки, листья этого растения сушили и заготавливали на зиму.

Была ещё растение или дерево мастика на, из корней которого делали жвачку.

Пелит тереги (эмен, меше) - дуб,

Курюч тереги – ясень,

Акъ сельви – тополь,

Хара сельви – кипарис,

Дагълы сельви

Кок агъач – граб,

Бик - бук,

Чам – сосна, лесхоз сажал много сосны, в сторону Алупки было много сосны, на востоке росла магнолия.

Тал – ива,

Кестане – каштан, было 2 вида, Татлы Кестане – сладкий каштан, Аджы Кестане – горький каштан,

Мантар – грибы не ели. А у переселенцев эта традиция хранится, приехав в Крым они продолжили искать грибы в лесах Крыма.

В селе были мастеровые люди - плотники (дюльгер), каменщики (ташчи), лудильщики - (халайджи), кузнецы (демирджи). Демирджи Ислям делал повозки. Обычно каменщиками были греки. На ЮБК было много камней. В Алупке Воронцовский дворец построили из местных камней.

Лескер - штыковая лопата,

Курек – совковая лопата,

Чапа – тяпка, ширина (кенълиги) тяпки была 40 см.

Сабан – плуг, пахали землю парой быков или лошадей, тракторов не было. В 1933г. в Кикинеизе в колхозе только появилась старая машина.

Из глины делали подносы (табах), тарелки (чанах), кувшины (бардах).

Из меди делали кухонные предметы для хранения чебуреков - сагъан, сковородки – кобете тавасы, фулту тавасы, половник кепче, казана – асмакъазан. Медь привозили с Кавказа.

Ложки были деревянные, вилок не было.

Дома в Кикинеизе строили из камней в горной части села, поэтому спереди дом был двухэтажный, а сзади - одноэтажный.

В доме на втором этаже была терраса – софа (джамлы софа, джамсыз софа). В каждом доме была баня – амам, комнатка 1*1. Летняя печка оджах служила для приготовления пищи, обычно на первом этаже, также была зимняя печка - соба. Во дворе были хозяйственные помещения, сарай – аран. Обычно окон было больше на южной стороне дома, смотрящей на море.

Крыши домов ранее были земляные – дам топрах эвлери, в таких домах не было чердака. Потом стали делать жестяные крыши – тенекели дам, в таких крышах был чердак, где могли сушить фрукты – яблоки алма хурусы, груши армут хурусы. Чтобы крыша не подвергалась коррозии, красили. Более обеспеченные люди сразу брали оцинкованное железо. Черепичная (кирамет - черепица) крыша в Кикинеизе была только на мечети.

Между домами в Кикинеизе были промежутки, а не как в Ускуте дома друг над другом. Промежутки заполняли сады и виноградники от 5 соток до 20 соток.

В Лимене между домами был промежуток в 200м. Самым большим селом считался Ускут, потом Корбек (Корбекуль), потом Буюк Озенбаш. В Байдарской долине тоже жило много народа.

На равнине были поля табака, сады и виноградники. Возле лесов были чайиры.

Были и каменистые места – ташлы ерлер, не пригодные для сельскохозяйственных нужд.

Во дворе дома была печь для приготовления пищи фурун. Потом стали в духовках печь.

Море было рядом, поэтому даже дети умели плавать по-собачьи.

Аликуна – медуза,

Паурья – краб, рак,

Сагайна – маленький краб,

Галлия – красная рыба,

Тикен балых,

Таш балыгъы,

Ешиль балыгъы,

Копек балыгъы – эту рыбу не ели, выбрасывали собакам,

Лапан (лабан),

Сарыхыя балыгъы,

Катран,

Султанка,

Залых - йылан балыгъы, в Тувахе на эту рыбу говорят заргъан балыгъы.

Пляис – дельфин, его мясо не ели, мясо вонючее, только во время голода в 1933г. ели, это слово смогла подтвердить наша исполнительница народных песен Афизе Кассара, мать которой является уроженкой Балаклавы.

Мидия – мидии,

Чыхчых – раковина, улитка,

Булат (юнлюташ)– камень покрытый водорослями, водоросли на камнях в море.

В пресноводных реках Кикинеиза, текущих с Яйли, рыбы не было.

Мартин - чайка,

Харгъа - ворона,

Хузгъун – ворон

Бедене – перепелка, валичник - большая перепелка,

Хартал – орел,

Байхуш,

Чобан алдатан,

Торгъай,

Бульбуль,

Донълу хуш – кукушка,

Мяу хуш,

Гедже хуш - сова

Далгъа хаберджи – буревестник,

Гогерджин – голубь.

Ябан хурт – оса,

Бал хурт - пчела

Бий, ябан бий – паук,

Алма хурт,

Хырхаях – сороканожка,

Ахреп - скорпион

Орюмчек – паутина,

Бий чаха – ужалит.

Чук-чук балабан – улитка, их ели греки

В лесу водились дикие животные: зайцы - тавшан, борсуки - борсукъ, ежи – кирпи, лисы - тильки, змеи - ужи - кёр шока, а также сырлы йылан, къара йылан – ядовитая, мыши – кучук сычан, крысы - буюк сычан, ящерица – кесертки.

В Алупке жили греки, которые держали домашних свиней. В Кикинеизе греки не держали свиней, так как жили среди мусульман.

Мышых – кошка, мышых балалары – котята, хотя в Дерменкое и Буюк Ламбате на котят говорят катоплу.

Сыгъыр – корова, была местная порода коров небольших размеров. Кастрированный бык назывался – огуз. Обычно на зиму резали бычка - бугъа, либо тосун (кастрированный трехгодовалый бычок). Мясо солили и хранили в бочках деревянных.

Ат - лошадь - лошади также были местных пород средних размеров, кастрированные лошади – ат огузы.

Эшек – осёл

Хатыр - это смесь осла с лошадью, была в соседнем селе,

Хоюн - овец – овцы одногодки назывались малич, овцы были хвостиком - буюк хуйрухлы хой, бараны с рогами - хочхар буйнузлы, кастрированный бичильген хой – баран

Эчки – коза, кастрированный козел назывался серке.

Повозки были для лошадей и быков. Повозки для быков называлась огуз маджары. Повозки для лошадей назывались - дилижанс, линейка, фаэтон.

Все повозки были четырехколесные, двухколесных повозок не было. Для того, чтобы спуститься с гор на повозке делали тормоза. Задние колеса с помощью цепи крепили к повозке. Этот тормоз назывался арабасын чанасы.

Если в селе происходило какое-то ЧП (в случае сильного дождя могло быть затопление, или нужно было укрыть сушеный табак в сарай, пожара), то сообщали об этом путем битья по железу. Когда работали мечети, то сообщали об опасности с минаретов.

Если какое-то событие происходило в соседнем селе, то на возвышенностях поджигали костры.

Зимой в селе работы было поменьше и, поэтому каждый ходил друг к другу в гости в селе или в соседнее село Кучук Кой, что за 1,5 км.

Когда приходили гости, то детям не разрешалось сидеть с взрослыми, они сидели в отдельной комнате. Возвращаясь ночью, брали с собой фонарь - фенер. Ведь тогда телевизора не было и нужно было как-то коротать вечера. Детей собирали и говорили им сказки. Как известно, в 1930-х Алупкинский музей проводил сбор фольклора, в том числе у известных сказочников масалджи из Кикинеиза. В Алупке музей занимался сбором фольклора и смог до 1941 опубликовать сборник сказок и легенд. В этом сборнике была легенда про Арзыхыз (Мисхор хызы), Рустем агъа знал эту легенду:

Али баба выкрал девушку и отвез в Турцию, где продал в гарем. Арзы не выдержала неволи и тоски по Крыму, прыгнула со скалы в море и стала русалкой, вернулась домой.

В Ялте до 1944г. было 2 музея – Восточный музей и музей имени Чехова.

До революции в селе были кофейни – хавеханелер (хаве), там играли в карты - хумар. Даже песня есть «Хумар ойнар».

Девушек могли выдавать замуж в соседние близкие села. Для родителей лучше было видеть дочь рядом. В 1930г. в Ялте открыли педагогический техникум и уже в советский период все традиции начали нарушаться, молодежь влюблялась, женилась.

Юхары Койлер - это села выше Ялты в сторону Алушты, Чыхарлы Койлер – это сёла Байдарской долины.

У влюбленных парней была традиция ходить к окну - пенджереге вардым дей эдилер. Родители могли и не знать о встречах молодых. В селе были сваты (худалар), обычно женщины, которые за удачное сватовство получали подарки. Были сильно влюбленные, но большую роль играло согласие родителей.

Рустем агъа вспомнил слова из песни: «Бир корьгенде, джыван сени, ханетлерим хырылды, кирпиклери юрегиме ханджер киби урулды»,

С другой песни: «Вардым ярем хапусына, ястычыгъым таш эди, Аттым чамур, устюм ягъмур, кене гонълюм хош эди».

При выборе партнера для брака смотрели на его кошелек, уровень богатства. Если богатый человек, обычно отдавали замуж.

Рустем агъа рассказал один случай, который произошёл в селе. Один раз жених послал сватов с Кикинеиза в другое село. Отец невесты выгнал сватов и сказал, что такой бедный жених не пара для его дочери. Через какое-то время к этому отцу подошёл другой сват, чтобы узнать причину отказа. Отец сказал, что жених бедный. Тогда сват сделал одну хитрость, сказал, что у жениха есть дом, сад, виноградник, лошадь с повозкой. «Если человек хороший, почему не отдал дочь?» - спросил сват. «Если бы знал, то отдал бы дочь», сказал отец невесты. Потом дочь засватали, сыграли свадьбу и после чагъыртува (угощение сватов через неделю после свадьбы в доме родителей невесты) отец невесты стал разбираться. Позвал отца жениха и спросил: «Есть ли у жениха что-то?» «Кроме угла в отцовском доме, ничего нет. Но молодожены любят друг друга», ответил отец жениха. Отец невесты спрашивает свата: «А где богатство жениха?» Сват ответил: «Даст Всевышний, будет!»

Рустем агъа вспомнил ещё одну песню «Айшем». События в песне происходят в Кучукозене. Отец пообещал (сёз верди, исрар этти) одному тюрку свою дочь. Тюрок хочет увести дочь в Турцию, а мать не хочет отдавать дочь так далеко. Песню можно послушать на YouTube здесь.

Перед свадьбой была традиция брить жениха под музыку. На вечеринку приходили друзья жениха и лепили деньги музыкантам и заказывали музыку. Тем временем парикмахер (бербер) во время музыки брил жениха. Все это сопровождалось музыкой, танцами, песнями.

Потом, приходило время, ехать за невестой. Ехали с музыкантами. Невеста прощалась с родителями – эляллашмая. Невеста пела песню матери «Анам санъа кельдим элини алмая…». Отец завязывал на талию тканный полотенце (нагъышлы юзбез), говорили для здоровья. Мальчик вез Коран в специальной сумочке (Къуран къапы), за это ему давали деньги. Когда невеста выходила, бросали копейки, сушку (юзюм хурусы). Подъезжая в дом жениха, молодежь, соседи (посалар) могли закрыть дорогу для свадебного эскорта. Они ставили на дорогу хлеб и соль и за это просили выкуп. Сквозь них не мог никто проехать, пока не давали водку или вино.

Традиции сют парасы, существующей у степняков, не было.

Родители жениха дарили серьги или кольца, когда невеста приходила в дом жениха.

Свадьбы проводили дома, гостей размещали в соседних домах. Женщины были в одном доме, мужчины - в другом. Тогда ещё существовали свадебные традиции – шабаш, каждый гость поздравлял молодоженов и дарил подарки или деньги, выпив рюмку водки.

Односельчанин Рустем агъа – известный певец Осман Асанов. Так вот отец Османа Асанова – Абит Асан, Абит Усеин пели на свадьбах сёл Кучук Кой, Симеиз, Кикинеиз. Если они не пели на свадьбе, то и свадьба, не свадьба. До того был сильный голос у них. Мы вспомнили песни в исполнении Османа Асанова – «Татарлыгъым» «Порт – Артур», «Эр хасапта эт булунмаз».

Эти песни можно послущать YouTube здесь.

В Кикинеизе были местные музыканты кларнетист Юсуф, трубач Энан Курта, скрипач Муртаза Рустем, дареджи Абджелиль. В оркестре также был давул. Музыканты играли не только на свадьбах, но и по праздникам, в колхозе устраивали «гуляния».

Свадьба продолжалась и после ухода жениха и невесты.

Рустем агъа вспомнил слова из песни:

Уян келин, уян,

Ахрап хатаян дий,

Энди вахыт олды,

Халх кельди хаян.

После свадьбы невесту проверяли на девственность. Для этого 2 женщины со стороны жениха и невесты смотрели с утра простыню шаршаф, на которой лежали молодожёны. Если не девушка, то жениху подавали знак – тапочки меняли местами, правая тапочка слева, а левая - справа. Потом жених решал, согласен ли жить с невестой дальше. Если жених не соглашался, то невесту отпускали к своим родителям. Для родителей невесты это было позором. Эта традиция считалась как часть воспитания. Жить без брака тоже считалось не пристойным. Для живущих долгое время вместе, существовала традиция обновления брака, через каждые 10-15 лет.

Разводы в селе, хоть и редко, но были.

При рождении ребенка женщины (хысаяхлылар) поздравляли роженицу. Повитухой эбанай в селе была Гульшен хартана. Выходить из дому роженице с ребенком нельзя было 40 дней. Имя ребенку давали в течении 3-4 дней от рождения.

Называть девочек могли и женщины, имеющие религиозное образование (афузлардан). В те времена были такие имена – Гульпемпе, Гульчаре, Арзы, Гульсаре, Мерьем и др.

Родственники дарили серьги, простыни чаршаф, полотенца юзбез. А бабушка и дедушка дарили стадо овец, лошадей. Ребенок рос, и вместе с ним росло его стадо.

Парикмахер (бербер) в селе не только брил и стриг, но и удалял зубы и делал обрезание (суннет).

До революции известные люди империи, в том числе врачи, жили на ЮБК, среди них Милецкая, Кузнецов, Чехов.

Обычно на 2-3 села рядом был знахарь, который умел лечить переломы (хырых) и вставлять вывихи (чыхых).

Воспитание отца было строгим, даже дети думали, что отец детей не любит.

Всегда слушались старших. Если не поздоровался со старшим и об этом узнавал отец, то детей наказывал ремнем – хушах тюшермек.

Однажды, мимо прошёл Корчагин Иван эмдже и Рустем с ним не поздоровался. Вечером после ужина, когда все собрались дома, отец попросил сына принести ремень. Потом отец спросил: «Видел ли сын сегодня Ваню эмдже?». Рустем сказал: «Видел и забыл поздороваться». Отец за эту провинность 2 раза отшлепал сына ремнем. Могли и в угол поставить – кошеге хоймах.

Рождение ребенка вне брака считалось позором, говорили такое выражение – инсан догъгъан сонъ, джип олмакъ керек.

В Кикинеизе были такие детские игры: узун чилек, эшек, шашки, пусма (прятки).

Кожа у южнобережцев от загара была смуглой (эсмери). Рустем агъа на этот счет вспомнил слова из песни:

В селе у большинства кикинеизцев были карие глаза, голубоглазые тоже встречались, как и рыжие.

Я заметил, что волосы у Рустем агъа имеют выраженную черноту и не седеют. По словам Рустем агъа его мать умерла в 86 лет, но у нее не было седых волос. Жена у Рустем агъа родом из Гурзуфа, поэтому у сына уже есть седые волосы.

Если вышел из дома и потом снова вернулся домой, забыв что-то, то это считалось негативной приметой. Говорили, что это промыслы шайтана – шейтан аралашый, хайтсан (хайтып кельсен, чыкъып кетсен) сонъ огъурсузлых ола.

Также нельзя было бить человека веником.

В селе была одна двухэтажная мечеть. Призыв к молитве Эзан читали в мечети во время оккупации Крыма немцами.

Пятница в исламе считается выходным днем. В этот день обычно люди хорошо – чисто одевались и шли в мечеть. Верхний этаж мечети был для женщин, нижний для мужчин. Во время комсомола делать намаз, совершат религиозные обряды было запрещено или делали скрытно.

Если человек умер, до заката нужно было его похоронить. Первым делом ему закрывали глаза, завязывали челюсть, руки, ноги, прибирали кровать («джан вермеси енгиль дегиль»). Если не успевали похоронить до заката, то хоронили на следующий день. Близкие всю ночь были дома, читали иляхилер.

Ворота оставляли открытыми.

Кто приходил дом, то говорил такие слова «Алла сабыр версин».

В день похорон казан дома не кипятили. О еде должны были позаботиться соседи. На похороны делали халву эльва и лепешки хатлама.

После похорон на кладбище всем сообщали время, когда будут проходить поминки – дува. Нужно было после помыть руки и идти к себе домой, в гости ходить не желательно.

Дома усопшего читали молитвы Ясин и Тебареке.

Кто не успел на похороны, мог прийти на поминки. До 3х дней членам семьи умершего говорили: «Эмир Алла башынъыз сагъ олсун», а им отвечали «Эмир Алла достлар сагъ олсун». После этого срока говорили: «Алла рахмет эйлесин».

Траур длился 40 дней. В это время запрещено было веселиться, жениться родственникам умершего.

В Кикинеизе было 3 кладбища, одно возле мечети.

После смерти деда Рустем агъа, бабушка не ушла жить к детям в дом, а продолжала жить в доме мужа одна. Они прожили вместе 37 лет. После смерти в место, где мыли покойника, 40 дней зажигали свечку. «Мен бабанын чырахыны учурмам, сёндирмем», говорила бабушка своим детям.

На похороны в дом ходили и мужчины, и женщины. Но на кладбище провожать в последний путь шли только мужчины.

Каждую пятницу после захоронения близкие ходили и читали Ясин (анасы бабасы башы хатрына турып). Делали поминки дома на третий, седьмой, 37 и 40 день. На 52 день мышцы отделялись от костей, считалось, что это самый сложный период для покойника, поэтому читали молитвы в этот день.

Родители отдали сына Рустема бабушке. Бабушка научила Рустема молитвам на ночь ятсы дувасы (могут быть ошибки):

Рустем агъа вспомнил руководителей Крымской АССР с 1920-х по 1944гг. Первым был Дмитрий Ульянов брат Ленина, потом - Вели Ибраимов, Ильяс Тархан, Мемет Кубаев, Абдуль-Джемиль Хайрулла Менбариев. При Вели Ибраимове Крым стал развиваться и в степной части. Там стали выращивать табак, виноград. Специалисты с горной части Крыма ехали для работы в степную часть.

Были открыты сотни национальных школ, техникумов и институтов, музеев.

У председателя Совнаркома Крыма Абдураима Самединова жена была родом из Лимен, ЮБК.

Реформы в сфере образования и языка проводили нарком просвещения Мамут Недим, учёный –тюрколог Бекир Чобан-заде, писатели Хафыз Умер Дерменджи, Абдулла Дерменджи, Джафер Гъафаров, педагог Абдулла Лятиф-заде.

Тогда в каждом селе говорили по-своему, в каждом селе был свой диалект. В 1927-1930г., когда перешли на латинский алфавит, провели конференцию и утвердили литературный язык средней полосы Крыма. На литературном языке латинской графикой издавались газеты «Енъи дунья», «Яш къувет», районная газета Ялты «Ударник», журнал «Илери» и «Окъув ишлери». Но крымцы в селах все равно продолжали говорить на своем диалекте.

В те времена было разделение среди ученых, одни хотели пополнить лексику языка с помощью диалектов, другие же пошли путем заимствования из других языков. В газетах 1920-х- начала 1940-х было много новых революционных слов.

Советская власть сделала многое, чтобы вытащить народ из невежества. А в селе народ был темным, не образованным.

В селах появились ликбезы (ликвидация безграмотности). Было полное невежество, даже взрослые люди не умели читать и писать. В школах начали преподавать математику, географию, историю. Дети учили взрослых правильно писать свое имя и фамилию.

Однажды в селе сын одного чабана не пошёл в школу. Отец сказал ему: «Ты муллой будешь, зачем тебе учиться?». Так, председатель сельского совета Муртазаев Осман собрал всех людей и наказал тех родителей, кто не отдал своих детей в школу. Было обязательное бесплатное школьное образование.

Рустем агъа говорит, что тогда чувствовалось, что наш народ живет в своей национально-территориальной автономии - Крымской АССР. Все руководство Крымской АССР были крымцы, все население и чиновники понимали и знали крымский язык.

В Симферополе открыли педагогический институт имени Фрунзе. Были поэты и писатели, среди них Ыргъат Къадыр, Юсуф Болат, Умер Ипчи, которые прославляли советскую власть. После публикации стихов поэтами, на следующий день школьников заставляли выписывать стихи в тетрадь и через 2 дня учить наизусть. Даже Максим Горький приезжал в Кикинеиз.

Это было время, когда строили социализм, поэты и писатели воспевали советское общество и то время. Несмотря на то, что в это время в 1921г. от голодомора погибла одна треть крымского народа – крымцев в основном в горной и южнобережной части Крыма, десятки тысяч людей были раскулачены и отправлены на Урал в конце 20-х, а всю интеллигенцию пересадили, а часть расстреляли в конце 30-х.

Но советские власти все равно находили и воспитывали свою советскую элиту среди крымцев, которая хвалила, воспевала те реалии. Рустем агъа прочитал стихи Умера Ипчи:

Рустем агъа, как образованного и начитанного человека, беспокоило состояние родного языка. Он учился в школе, когда была латинская графика и соответствующая тому времени революционная лексика. В наши дни Рустем агъа смотрел телевидение с крымскими - национальными программами и удивлялся, почему журналисты используют в своей речи столько узбекских слов. Ведь наш язык мягкий, богатый, красивый, а заимствования испортили язык. Понятно, что наш народ жил в ссылке в Узбекистане, но наши филологи и преподаватели в ВУЗах не должны были допустить попадание узбекских заимствований в крымский язык.

«Наш язык уничтожат», говорил Рустем агъа. Рустем агъа даже завёл тетрадь, где указал, какие заимствования у нас появились.

Об этом мне говорил не только Рустем агъа. Каждый старожил отмечал, что смотрит крымские передачи и не понимает смысл некоторых слов. А что говорить за молодежь?

Об этом Рустем агъа говорил с нашими филологами Исмаилом Керимовым и Шакиром Селимом и высказал всё, что у него было на сердце. Исмаил Керимов ответил ему, что эти слова были раньше в нашем языке. После 1935г. все, кто родился в Крыму, уже не получили образования на родном языке и поэтому у них нет вины в том, что они не знают родного языка.

Диалект Кикинеиза и соседнего села Симеиза имел различия.

Например, в Кикинеизе говорили билирим, ашайим, тоймайим, в Симеизе билирийих, ашайирих, тоймайилих.

Лагъаплар прозвища в селе Кикинеиз: Къартал (Къартал Абибулла - был извозчиком у российского барина), Дерменджи (Дерменджи Абдулла - писатель, Дерменджи Ваит), Чавдар (Чавдар Насибулла), Балыхчи (Балыхчи Сали), Балджи (Балджи Эреджеп), Татар (Татар Эдем, его отец Татар Амет).

Рустем агъа вспомнил такие песни: «Бугунь айнын он дердю»,«Къызыл аскер маршы», «Интернационал», «Чаре арап», которые можно послушать здесь.

Поговорки:

«Бир бирини ашамах»

«Ачых яра устюне туз септи»

Мейваджылых - фруктоводство,

Йылхы - табун лошадей,

Фышхын - палочка для погона скота.

Чилек – деревянное ведерко,

Хопха - металлическое ведро,

Гугум - металлический сосуд для ношения воды,

Хармах - удочка

Сачма - рыболовная сеть

Ахлангъан – побелено,

Бесмет – сухари,

Дюльгер – плотник,

Кочташ - камни, из которых делали связку в кладке.

Чалылар – кустарники

Хохланып юрмек – надушиться,

Антер – платье,

Фес – женский головной убор девушки, обычно с фесом ходили на свадьбы на парадный выход,

Йипышли (йипек) хушах - женский пояс

Хама – кинжал,

Пыштав (алтыпат, наган) – пистолет.

Вираташ – система меры груза с помощью 6 камней.

Бир хора хой – стадо овец,

Бир йылкъы ат – табун лошадей,

Йылкъыджи – табунщик,

Таалим - физ. зарядка

Юзюм кутюги – куст винограда,

Хайиш – обработанная кожа,

Тасма – тесьма, ремешок,

Хасыр - камышовая плетенка, хасыр чувал –веревки из ткани мешка, ими завязывали кусты виноградников, ведь тогда бетонных шпалер не было.

Аксиман алмагъа,

Пляки – плоский,

Отмек уфантыс – крошки хлеба,

Карпасина – шишка,

Зифт – асфальт, в 1932 г. были заасфальтированы дороги,

Аш, аши – внутренность ореха: бадем ашы, джевизин ашы, фындыгъын ашы,

Урлух – косточки, семечки яблока или груши, алма урлугъы, армут урлугъы,

Куньайлан – семечки подсолнуха не росли в Кикинеизе,

Аждаха – сказочный дракон.

Лампад – керосиновая лампа,

Фатажан – керосин, так ещё говорят старожилы Алушты,

Фенер – фонарь со свечой внутри,

Шамдан – подсвечник, канделябр, Рустем агъа сказал такое выражение, смысл которого не очень понял - сен алтындан шамдан алып ичине чырах киби хойсан бир капик

Орта топрах денъизи – Средиземное море,

Богъаз – пролив,

Ахрет – загробный мир.

Записал старожила в 2009 - 2010 гг.

Запись можно послушать здесь и здесь.