Предваряя содержание самой статьи – некоторые общие соображения по сути проблемы. Уверены, темы крымтатарской эмиграции (хиджрет) и диаспоры до сегодняшнего дня остаются изученными в объеме, абсолютно неадекватном масштабу этих явлений для истории Крыма в целом и крымтатар в частности. По нашему мнению, можно говорить даже об определенной исключительности феномена крымтатарской эмиграции и диаспоры среди явлений подобного рода в мировой истории. Исключительности, по меньшей мере, в двух аспектах: в количественном измерении (речь идет о массовости эмиграции и нынешнем количественном составе диаспоры), и, скажем так, в “качественном” отношении (см. ниже). Что касается первого, перед нами – демографический ресурс, в количественном отношении на порядок превосходящий тот, чем располагают крымтатары на своей исторической родине ныне. Касаясь же второго аспекта, а именно уровня участия крымтатар в общественно-политической, экономической, культурной и образовательной жизни государств, ставших для них новой родиной, даже поверхностное знакомство с темой дает повод задуматься о, без преувеличения, огромном интеллектуальном потенциале нашего народа в самом широком историческом смысле и срезе. Потенциале, о котором крымтатары мало знают (собственно, даже и не догадываются) сами, что, в свою очередь, дает повод спеукулировать на этой теме их недоброжелателям. Материалы статьи тому хороший пример: блестящая плеяда османских политических и культурных деятелей крымтатарского происхождения конца XVIII – начала XX вв. заставляет задуматься о серьезности урона, понесенного крымтатарами, вследствие вполне очевидных причин, в этот же период на своей исторической родине.

Принимая во внимание вышесказанное, считаем необходимым начать системную работу по изучению тем, связанных с историей крымтатарской эмиграции и диаспоры. Задел тому есть, достаточно сказать о достаточно серьезной прессе, издававшейся и издающейся в диаспоре, в первую очередь, журналах “Эмель” и “Крым”. В Турции непосредственно темой занимались крымскотатарские историки и филологи М.Улькюсал, А.З.Сойсал, Х.Къырымлы, З.Юксель и другие. В Крыму активно работали и работают над темой литераторы (писатели) и ученые А.Ильми, А.Озенбашлы, А.Велиев, Э.Озенбашлы, И.Абдуллаев, Э.Сейдаметов и др.

Что касается частных аспектов темы, весьма интересной представляется дальнейшая судьба, например, членов семьи некогда гордых правителей Крыма – символа 350-летней истории крымтатарской государственности ханской династии Гераев. Некоторых из ее представителей, мы, кстати, встретим и в нижеследующем списке.

Весьма интригующей, на наш взгляд, является и тема браков крымтатар, в первую очередь знати, с представителями наиболее высокопоставленных османских и европейских семейств. Один из (довольно многочисленных!) примеров: последний садразам (глава кабинета министров) Османской империи Ахмед Тевфик-паша, Герай по материнской и отцовской линии, бывший в свое время, в том числе, посольским служащим и официальным послом Османского государства в Италии, Австрии, Греции, Германии, Росии, Англии и т.д., был женат на принявшей ислам швейцарке Элизабет Вольфисберг – дочери высокопоставленного чиновника (начальника управления государственной безопасности) г. Берна. Один из их сыновей, Исмаил Хаккы Окдай, выпускник Берлинской Военной Академии, стал зятем последнего Османского Султана – Мехмеда IV Вахидеддина, один же из внуков, Гювен Окдай, взял в жены принявшую ислам польскую графиню Стенгиерску. Кстати, подобные факты могут стать интересными не только с чисто исторической точки зрения.

Особый интерес вызывает тема участия крымтатар в становлении османско-турецкого образования европейского образца. К примеру, ниже будет упомянуто имя выдающегося османского математика, ученого-реформатора, ведущего преподавателя знаменитого Султанской инженерной академии – Хусейина Рыфкы Крымского. Ни одно из исследований по истории реформ в сфере образовательного процесса в Турции в соответствующий период не обходится без того, чтобы не воздать должное выдающемуся крымскому ученому и педагогу, знавшему латынь, греческий, французский, английский, арабский и персидский языки, и обеспечившему образовательный процесс необходимыми учебными пособиями собственного авторства, в том числе и переводами с вышеуказанных языков. Не меньший интерес вызывает личность и сына Хусейина Рыфкы – Эмина (ум. 1851), во многом продолжившего дело выдающегося родителя и ставшего одним из наиболее ярких представителей новой интеллектуальной элиты Турции первой половины XIX века. Эмин-бею суждено было стать одним из первых османских интеллектуалов, получивших фундаментальное образование в Европе. Он оказался среди тех, кто был направлен в Англию (1835), и успешно закончил всемирно известный Кембриджский университет. (В лице Эмина-эфенди крымские татары, таким образом, обретают соотечественника, почти 200 лет назад ставшего выпускником Кембриджа. О подобных успехах крымских татар в начале XIX века в пределах Российской империи сведениями не располагаем.) Известно также, что ученым было подготовлено исследование на соискание должности преподавателя Кембриджа (исполненное на французском языке). Увы, по неизвестным пока обстоятельствам, Эмин-бею не суждено было остаться в Лондоне. Известно лишь, что он был вынужден вернуться в Стамбул и со временем стал одним из наиболее авторитетных османских ученых в области точных наук и военного дела, а также высокопоставленным чиновником ряда военно-образовательных ведомств.

Знакомство с материалами, положенными в основу настоящей статьи, стало возможным в результате появления в последнее время, прежде всего, в Турецкой Республике, целого ряда публикаций библиографического характера по истории Османской империи, в которых присутствует довольно обширная информация и о крымтатарах. Эти материалы дают нам возможность более широко и, что очень важно, непосредственно в лицах представить общий портрет крымтатарской диаспоры в Османской Турции, причём, практически за весь период её довольно продолжительной истории. Отрадно, что все эти материалы в Турции сохранились, поскольку подобные источники в Крыму постигла, увы, достаточно печальная участь.

Переходя непосредственно к материалам исследования, хотели бы, прежде всего, обратить внимание на следующие обстоятельства. Во-первых, присутствие крымтатар на арене общественно-политической и культурной жизни Османской империи не ограничивается лишь непосредственно османским периодом в истории Крымского ханства – с 1475 по 1774 год. Контакты существовали как до взятия османами Кафы – на протяжении XIV-XV вв., так и после Кучук-Кайнарджийского мира – вплоть до двадцатых годов XX века. В результате, в настоящее время мы располагаем именами сотен и сотен крымтатар и их потомков, так или иначе оставивших след в истории Османского государства.

Во-вторых, наблюдается непрерывное нарастание этого присутствия, причём, как в "количественном", так и в "качественном" отношении. Особенно ярко это наблюдается в период с конца XVIII по 20-е годы XX столетия. Причины известны – вынужденная массовая эмиграция. Напомним лишь, что, по сведениям ряда учёных, за указанный период Крым вынуждено было покинуть, по меньшей мере, 1,8 млн. крымтатар. Именно в этот период, который в отношении Крыма и крымтатар можно охарактеризовать не иначе, как период национальной катастрофы, крымтатары и их потомки начинают играть весьма значительную роль в общественно-политической, экономической и культурной жизни Османской империи, в частности, занимая весьма высокие, а порой, ключевые посты в государственных управленческих структурах, а также приобретая широкую известность в сфере науки, образования, литературы и искусства. В нашей статье речь пойдёт, главным образом, именно об этом срезе крымской эмиграции – представителях элиты крымтатарской диаспоры в Османской Турции.

В целом, крымтатар (и их потомков), ставших предметом нашего исследования, можно разделить на следующие группы:

Если говорить подробнее, по каждому из вышеперечисленных пунктов, то вырисовывается следующая картина. Крымтатары присутствуют, прежде всего, среди членов Диван-ы хумаюн – Верховного совещательного совета при султане (сочетавшего функции государственного совета и высшего судебного органа), а также в составе других властных структур, выполнявших управленческие функции. Среди крымтатар и их потомков мы видим, в первую очередь, самого садразама – великого везира, главу султанского правительства, а также других наиболее высокопоставленных османских чиновников, таких как нишанджи (хранитель султанской печати и сводов султанских законоположений, один из высших султанских сановников), кадыаскеры Анатолии (Европейская часть Османской империи) и Румелии (Азиатская часть Османской империи) (кадыаскер – второе после шейхульислама лицо в иерархии османского мусульманского духовенства, выполнявшее функции верховного судьи), деф-тердары различных ведомств (дефтердар – высший чин в столичном или провинциальном финансовом ведомстве, казначей), реис-уль-куттаб (или реис-эфенди – один из заместителей садразама, управлявший канцелярией Порты и ведавший вопросами внешних сношений, глава внешнеполитического ведомства). Крымтатары присутствуют среди глав различных финансовых ведомств – министров (назир) финансов, общественных работ, вакуфов и т.п., а также среди высших чиновников таможенных, налоговых, снабженческих и различных сельскохозяйственных служб, департаментов печати, образования и т.д.

Особо следует сказать о крымтатарах, бывших губернаторами (бейлербей, вали) различных провинций (эялетов) и крупных областей (санджаков) Османской империи. Выходцы из Крыма в разное время управляли более чем тридцатью османскими провинциями (Кефе, Тунис, Озю (Очаков), Босния, Салоники, Скопье, Призрен, Крит, Адана, Трабзон, Хиджаз, Тырхала, Кастамону, Анкара, Румели, Мараш, Шехризор, Силистра, Карс, Ниш, Кюстендил, Видин, Джаник, Измит, Нигболу, Кайсери и др.).

Среди крымтатар – главы различных османских представительных органов, в частности, Высшего совета юстиции (Меджлис-и вала), Государственного совета (Шура-йи девлет), Военного совета (Сераскериата – Дар-ы шура-йи аскери) и др., а также послы и посольские служащие Османской империи в Австрии, Германии, Греции, Италии, Англии, Франции, России.

Присутствуют крымтатары и среди представителей высшего османского мусульманского духовенства. Среди них мы видим, прежде всего, самого шейхульислама – главу всех османских улемов и высшего авторитета в вопросах богословия и религиозного права, а также: уже упоминавшихся кадыаскеров Румелии и Анатолии – заместителей шейхульислама, муфтиев различных рангов (муфтий – богослов-законовед, имеющий право выносить свои суждения в виде официальных религиозных постановлений – фетв), фетва эмини – начальника отдела по принятию фетв в управлении шейхульислама, многочисленных кадиев (судей) самых различных кадылыков (судебных округов) во всех частях Османской империи (Кефе, Стамбул, Мекка, Египет, Бурса, София, Иерусалим, Медина, Дамаск, Диярбекир, Галата, Белград, Эдирне, Кутахья, Филибе (Пловдив), Сакыз, Босния, Халеп, Измир, Эйюп и т.д.). Среди крымтатар встречаем накыб-уль-эшрафа – главу сейидов (потомков пророка Мухаммеда), внушительное количество мудеррисов – преподавателей османских медресе (в том числе, наиболее престижных (см. ниже)), и даже одного реис-уль-упема – почётного главу всех улемов (религиозных авторитетов).

Среди представителей духовенства необходимо особо выделить целый ряд имён известных суфийских наставников – шейхов – различных дервишеских орденов (кадирийе, хальветийе, накшбендийе, саадийе и др.). В настоящее время мы располагаем сведениями более чем о тридцати шейхах крымского происхождения, возглавлявших известные суфийские обители как в Стамбуле, так и в провинциях. Сохранились и некоторые написанные ими трактаты по теории и практике суфизма, а также поэтические произведения.

Весьма значительным выглядит присутствие крымтатар и в руководстве различных военных ведомств. Каптан-ы дерья (или каптан-паша – начальник всеми морскими силами Османской империи), сераскер (главнокомандующий, военный министр), топчубаши (начальник артиллерии), джебеджибаши (начальник главы латников), хумбарахане назыры (управляющий завода боеприпасов). Что же касается воинских званий, то представлен практически весь их спектр: майоры, полковники, генералы, маршалы и т.д..

Достаточно широко представлены крымтатары и на руководящих постах различных дворцовых служб. Чаушбаши (один из заместителей великого везира, следивший за исполнением принятых решений), имам-ы султани (личный имам султана), муэззинбаши (глава придворной службы муэдзинов), сыр-кятиб (личный секретарь султана), капыджибаши (глава привратников – титул дворцового служащего, выполнявшего обязанности фельдъегеря и порученца по важным делам), бостанджибаши (глава султанских телохранителей), каведжибаши (глава "кофейной" службы), мабейинджи (управляющий внутренних покоев дворца), мимарбаши (главный придворный архитектор), ваканювис (официальный придворный историограф), башходжа Эндеруна (ведущий преподаватель и воспитатель придворной академии Эндерун), наконец, мирахур (шталмейстер, конюший) – вот далеко не весь перечень дворцовых должностей, многие из них, кстати, соответствовали генеральскому званию.

Крымтатарами вписаны яркие страницы и в историю развития османской науки: математики, химии, военного дела, медицины, так называемых "мусульманских" наук (в частности, мусульманского права – фикх), а также искусства – музыки, каллиграфии, часового искусства(!) и др.. Наконец, нельзя не сказать о крымтатарах-поэтах, писателях, литераторах, журналистах, историках, занявших достойное место в истории османской литературы.

Ну и, наконец, в виде иллюстрации к вышесказанному – приведём короткий список наиболее ярких имён крымтатарской диаспоры в Османской империи, лишь ограничив его хронологически – со 2-ой пол. XVIII- го по 20-е годы XX-го века, периодом, наиболее содержательным в интересующем нас контексте.

Ляйых Мехмед эфенди (ум. 1746) – мудеррис, мулла Измира, Эдирне и Мекки, кадий Стамбула (дважды), Анатолийский кадыаскер; поэт, каллиграф;

Мустафа Рахми (ум. 1750/51) – ваканювис (придворный историограф), автор трудов по истории Османской империи и Крыма, учёный-богослов, поэт;

Фуруги Челеби (ум. между 1754 и 1774 гг.) – поэт (писал на трёх языках: османском, персидском, арабском);

Дервиш эфенди (ум. 1735) – шейх стамбульской обители (текие) Коруклу (Зейрек) (орден хальветийе) и проповедник мечети Сулеймание, поэт;

Ахмед эфенди (Татар) (ум. 1743) – шейх известной стамбульской обители Эмир Бухари (орден накшбендийе), автор ряда трудов по суфизму;

Хасан Деде (Джаби Деде, ум. 1766) – шейх ордена сезайи (гульшенийе-хальветийе);

Селим Баба (ум. 1756/57, Копрюлю) – известный шейх ордена кадирийе, проповедовал на Балканах, автор нескольких суфийских трактатов, поэт;

Салих Мехмед эфенди (ум. 1762) – мудеррис, мулла Галаты, Дамаска, Медины, кадий Стамбула (дважды), кадыаскер Анатолии и, наконец, шейхульислам Османской империи (январь 1758 – июнь 1759);

Мехмед-ага (ум. 1769) – топчубаши (начальник артиллерии);

Эмин Мехмед-ага (ум. 1779) – топчубаши;

Абдуллах-ага (ум. 1801) – топчубаши;

Хусейин эфенди (ум. 1782) – мирахур (придворный шталмейстер);

Эбубекир Сыдкы эфенди (ум. 1780-е гг.) – сыркятиб (личный секретарь) Эндеруна, мудеррис;

Абдульхалим эфенди (ум. 1795/96, Мекка) – башходжа Эндеруна (ведущий преподаватель придворной академии Эндерун), харемейн муфеттиши (инспектор священных городов Мекки и Медины), фетва эмини, мулла Эдирне и Мекки;

Осман эфенди (ум. 1761/62) – мудеррис, кадий Бурсы, фетва эмини, (отец Татарджик Абдуллах эфенди, см. ниже);

Татарджик Абдуллах (1730-1797, Стамбул) – сын фетва эмини Османа эфенди, мудеррис, харемейн муфеттиши, кадий Иерусалима, Египта и Медины, Анатолийский кадыаскер (дважды), кадыаскер Румелии; автор получившего известность проекта государственных преобразований в Османской империи – одного из более чем двадцати проектов (ляйиха), подготовленных по требованию султана-реформатора Селима III (1789-1807) рядом высокопоставленных османских чиновников, а также иностранных специалистов, проекта, обратившим на себя наибольшее внимание, в результате чего Абдуллах Татарджик был назначен Селимом III главой учреждённого при собственной персоне своего рода негласного Совета по подготовке и осуществлению реформ; вошёл в историю Турции как выдающийся государственный деятель, учёный и богослов;

Ахмед Кямиль (ум. 1821) – выпускник придворной Академии Эндерун; чауш, муэззинбаши (глава службы муэдзинов), мудеррис, имам-ы султани (личный имам султана), кадыаскер Анатолии и Румелии (дважды), реис-уль-улема (почётный глава всех османских улемов);

Абдуллах Рамиз-паша (ум. 1813) – бахчисараец, сын Крымского кадыаскера Фейзуллах-эфенди (эмигрировав назначенного на пост кадыаскера Стамбула); прошёл путь от рядового мудерриса до главного инспектора артиллерии и сапёрных войск, а чуть позже – заместителя государственного казначея в Военном кабинете; стал одним из главных идейных вдохновителей и активных участников так называемого Комитета "Рущукских друзей" ("Русчук яраны") – политической организации по восстановлению на престоле свергнутого усилиями реакционных кругов султана Селима III (1789-1807) и продолжению реформ; в правительстве "Рущукских друзей", которое в 1808 году на несколько месяцев пришло к власти в Стамбуле, удостоившись звания паши, был назначен на должность командующего всеми морскими силами Османской империи (каптан-паша); после поражения восстания несколько лет провёл в России (в том числе, и в родном Бахчисарае), в связи с чем интересно мнение о нём военного губернатора Новороссии генерал-лейтенанта герцога де Ришелье: "Из всех турков, которых я знал, он (Рамиз-паша – НА.) обладает наибольшим умом, познаниями и честностью"; член суфийского ордена мевлеви, поэт;

Ахмед Эсад-эфенди (ум. 1814) – сын шейхульислама Салих Мехмед-эфенди (см. выше), так же ставший Османским шейхульисламом. Прославился как богослов, ставший на защиту прогрессивных преобразований, начатых султаном Селимом III. Ахмед Эсад-эфенди освятил эти реформы соответствующими религиозными постановлениями – фетвами, чем вызвал невероятный гнев многочисленных представителей реакционных кругов. Бесстрашный богослов даже получил прозвище – “Шейхулислама Новой системы”. В энциклопедических статьях характеризуется как в высшей степени достойный, принципиальный, при любых обстоятельствах непременно государственно мысливший человек, завоевавший огромный авторитет среди современников.

Мехмед Саид Халет-эфенди (1760-1823) – сын крымского кадия Хусейина эфенди, один из наиболее влиятельных османских сановников не только начала XIX века, но и всей османской истории в целом. С 1811 по 1823 год – фаворит молодого султана Махмуда II (1808-1839), с 1815-го – нишанджи (хранитель султанской печати и сводов султанских законоположений). Влияние его на Махмуда II было настолько сильным, что впоследствие некоторые историки назовут первые годы правления этого султана "временем (периодом) Халет-эфенди" ("Халет-эфенди деври"). Получив звание хранителя султанской печати, Халет-эфенди контролировал назначения на самые высокие государственные посты в Империи, включая пост садразама и шейхульислама. Чуть ранее, с 1802 по 1806 гг. возглавлял османское посольство в Париже, был представлен императору Наполеону Бонапарту, тесно общался с премьер-министром Талейраном. Крупный меценат и поэт;

Мехмед Саид Пертев-паша (1785-1837) – еще один чрезвычайно влиятельный государственный сановник периода правления Махмуда II. Прошел путь от личного секретаря садразама до составителя политических актов Порты, а чуть позже – реиса-эфенди (министра иностранных дел, 1827-1830). В 1836 удостоился звания паши и был назначен на пост министра гражданского права. Современники весьма лестно отзывались о нём, называя "последним настоящим турком". В народе же его называли "безбунчужным падишахом" ("тугсуз падишах"). Будучи крупным поэтом, вошёл в историю османской литературы;

Феррух Исмаил (ум. 1840) – мыслитель, богослов, учёный, поэт, переводчик; в 1797-1800 гг. – официальный посол Османской империи в Англии; один из организаторов и активных участников так называемого "Бешикташского научного общества" – предтечи Османской Академии наук (возникшей много позже); автор ряда произведений (поэзия, проза, богословие), сохранившихся до наших дней;

Махмуд эфенди (ум. в 1829/30 или чуть позже) – мимарбаши (главный архитектор), а также преподаватель Султанской инженерной академии;

Мустафа-ага (ум. после 1830/31) – мабейинджи (камердинер) и каведжибаши;

Осман-паша (ум. 1839) – бостанджибаши (глава службы придворных телохранителей);

Сафвети Муса-паша (ум. 1865) – министр вакуфов (дважды), казначей Вакуфного ведомства, казначей Дамаска, в ранге везира министр финансов (четырежды), губернатор ряда провинций (Кастамону, Дамаск, Анкара и др.), член, а позже и председатель Высшего совета юстиции;

Кяни Мехмед-паша (ум. 1885) – министр финансов (трижды), управляющий таможни, управляющий налоговой службы, член и руководитель ряда других финансовых организаций, министр по благоустройству, губернатор Боснии (дважды), Салоник и Скопьи, член Государственного совета;

Сафвет-паша (ум. 1895) – в звании генерал-майора (лива), а чуть позже – генерал-лейтенанта (ферик) инспектор военных учебных заведений, член Государственного совета, председатель Военного совета, в звании маршала (мюшир) губернатор Боснии, Призрена, Крита, Худавендигяра, Аданы, Траблусгарба, Трабзона и Хиджаза (дважды);

Саид Мехмед-паша (ум. 1871) – дивизионный генерал (сювари ферики), в ранге везира губернатор ряда провинций (Ниш, Румелия (дважды), Янйа (Греция), Диярбекир, Силистра (пять раз), Кюстендил, Салоники (дважды), Видин);

Фазыл Мехмед-паша (ум. 1882) – мудеррис, каймакам (заместитель) накыб-уль-эшрафа Боснии, мулла Белграда, мутеселлим Боснии (мутеселлим – управляющий эялетом в отсутствие паши), мутасаррыф Измита; талантливый поэт;

Хусейин Рыфкы (ум. 1817, Медина) – выдающийся математик, ученый-реформатор, в течение двадцати двух лет ведущий преподаватель Высшей султанской академии в Стамбуле, автор многочисленных научных трудов. Знал латынь, греческий, французский, английский, арабский и персидский языки, что позволило ему обеспечить образовательный процесс необходимыми учебными пособиями, как собственного авторства, так и переводами с вышеуказанных языков;

Эмин-паша (ум. 1851) – сына математика Хусейина Рыфкы, во многом продолживший дело своего выдающегося родителя и ставший одним из наиболее ярких представителей новой интеллектуальной элиты Турции первой половины XIX века. Ему суждено было стать одним из первых османских интеллектуалов, получивших фундаментальное образование в Европе. Эмин-бей оказался среди тех, кто был направлен в Англию (1835), и успешно закончил всемирно известный Кембриджский университет. (В лице Эмина-эфенди крымские татары, таким образом, обретают соотечественника, почти 200 лет назад ставшего выпускником Кембриджа. О подобных успехах крымских татар в начале XIX века в пределах Российской империи сведениями не располагаем.) Известно также, что ученым было подготовлено исследование на соискание должности преподавателя Кембриджа (написанное на французском языке). Увы, по неизвестным пока обстоятельствам, Эмин-бею не суждено было остаться в Лондоне. Известно лишь, что он был вынужден вернуться в Стамбул и со временем стал одним из наиболее авторитетных османских ученых в области точных наук и военного дела, а также высокопоставленным чиновником ряда военно-образовательных ведомств. Вот основные вехи его чрезвычайно насыщенного событиями жизненного пути: по возвращении из Англии Эмин-бей, в звании генерал-майора, назначается директором султанского Военного училища – одного из ведущих в области реформ учебных военных заведений Османской империи. Одновременно, удостоившись почетного титула паши, Эмин эфенди назначается членом Военного совета, а чуть позже становится и его Председателем. Со временем, он становится главой и еще одного весьма почетного органа – Меджлис-и Маариф, своего рода Министерства просвещения Османской империи. На закате жизни в ранге маршала Эмин-паша будет назначен Командующим османских войск в Румелии, а чуть позже станет губернатором Дамаска. Свидетельством же его научного дарования станет ряд опубликованных им (в том числе, на французском языке) научных работ по математике, физике и военному искусству;

Миралай Азиз Идрис-бей (1840-1878) – крупнейший османский ученый в области химии и медицины, один из основателей "Османского медицинского общества", автор первого османско-турецкого классического труда по химии;

Абдусеттар эфенди (ум. 1887) – видный авторитет в области мусульманского права, автор ряда трудов по фикху;

Нузет Мехмед эфенди (1809-1887) – известный журналист, сотрудник первых турецких газет "Таквим-и векаи" ("Календарь событий") и "Джериде-и хавадис" ("Вестник новостей"), главный секретарь Военного совета, глава Департамента печати; писатель, поэт (на трёх языках: тюркском, арабском и персидском);

Ахмед Эфляки Деде (1808-1876) – главный придворный часовщик; как отмечается в турецких энциклопедиях: "последний выдающийся представитель османского часового искусства»; участник выставок часов в Париже, его произведения украшают ведущие музеи Турции [4, II, С. 125];

Мехмед Назыф-бей (1846-1913) – выдающийся османский каллиграф; как, опять же, отмечается в энциклопедических статьях: «один из тех мастеров, которые своим творчеством подвели итог развитию османского каллиграфического искусства" [4, II, С. 152];

Ридван-паша (1856-1905) – сын главы Департамента печати Нузхета эфенди (см. выше); с 1890 года вплоть до смерти – мер Стамбула, "управлял городом в особенной, только ему свойственной манере" [4, II, С. 460];

Ахмед Тевфик-паша (1845-1936) – потомок династии крымских ханов Гиреев, последний османский садразам (глава султанского правительства); пользуясь огромным авторитетом у современников, с 1908 года четырежды возглавлял кабинет министров, причём трижды – в самые критические минуты существования государства, между 1918 и 1922 гг..

Можно также упомянуть десятки других имен, в частности, известного правоведа (факиха) Кырымий-заде Решида Ахмед-эфенди (ум. 1863), дипломатов Нури-бея и Рифат-бея (ум. 1897) (старших братьев садразама Ахмеда Тевфик-паши, из Гераев), министра природных ресурсов Ахмеда Зия-бея (ум. 1910, из Гераев), членов высших государственных представительных органов Мехмеда Реджеп-бея (младшего брата садразама Ахмеда Тевфик-паши, из Гераев), Хаджи Мустафу-эфенди (ум. 1879, из Гераев), высокопоставленных чиновников ведомств финансов, юстиции, иностранных дел и просвещения Саадета Герай-заде Хусейин-бея (ум. 1901), Рифат-бея (ум. 1910, сын министра финансов Мусы Сафвети-паши), "Татарского учителя" Хасана Эфенди (Хаджи, ум. 1894), ученых-богословов и мудеррисов Фейзуллах-эфенди (последний Крымский кадыаскер, отец министра (адмирала), поэта Абдуллах Рамиза-паши), Омера-эфенди (ум. 1757), Лутфуллах-эфенди (ум. 1772), Решида Мустафа-эфенди (ум. 1759), Сеййид Саида Мехмед-эфенди (ум. 1789) (последние трое – братья Абдуллах Татарджика), генерал-лейтенанта кавалерии, участника Крымской войны Исмаила Хаккы-пашу (ум. 1786, отец садразама Ахмеда Тевфик-паши, из Гераев), известных поэтов Эбубекра Рифата (ум. 1831, из Гераев) и Татарджикзаде Решид Ахмеда (ум. 1834, сын Абдуллах Татарджика, Кадыаскер Румелии), четырех сыновей эмигранта из окрестностей Кезлева Эбульхайра-эфенди – губернатора Йемена маршала Ахмеда Фейзи-пашу, бригадного генерала Мустафа-пашу, генерал-лейтенанта губернатора Янйи (Греция) Османа Фейзи-пашу, члена Налогового совета Шевки Бея, талантливейшего каллиграфа Озьязыджы Халима-эфенди (ум. 1964) и многих-многих других.

Эти личности составляли в свое время цвет османско-турецкой элиты, имена многих из них вписаны золотыми буквами в историю турецкого государства. Однако, на своей исторической родине, в Крыму, они продолжают оставаться практически неизвестными, что не может считаться нормальным в наше время – время поиска крымтатарами своих корней, своего неповторимого лица и своего места в содружестве равных народов.